Лу вытаращила глаза и отчаянно потыкала пальцем в руки сестры. Марго обреченно вздохнула и принялась наклеивать «накладные когти». Ее собственным пальчикам скрипачки такой маникюр был противопоказан.
Еще полчаса безмолвных, но бурных дебатов - и точная копия Лу Джонс стояла посреди комнаты. Черные кольца кудрей водопадом лились на плечи, черные глаза, подведенные зелеными тенями, загадочно мерцали, искусно подкрашенные губы изгибались в немного ехидной усмешке.
— И запомни, сестричка: я иду на это исключительно ради твоего звездного будущего, но если оно сорвется, не ругай меня, потому что я боюсь до одури.
— ???
— Я могу ляпнуть что-нибудь не то, могу расплакаться, могу упасть в обморок, а если он мне не понравится, я вообще замолчу, как последняя идиотка, и буду хлопать ресницами...
— !!!
— Молчи! Я пошла на Голгофу. Жаль, папы нет дома, я бы на нем потренировалась. Маму не проведешь. Чао!
Лу помахала сестре рукой и обессиленно вытянулась на кровати. Ничего. Всего пара дней, и она возьмет все в свои руки, а уж когда Марго узнает, что все это ради ее консерватории...
Лу счастливо улыбнулась и заснула сном младенца.
Марго Джонс осторожно спустилась с лестницы. Мама была в гостиной, вытирала пыль с каминной полочки. Марго придала своим шагам некоторую осторожную вороватость, якобы это Лу пытается сбежать из дома...
Мама Роза даже головы не повернула.
— Мардж, девочка, загляни на обратном пути в цветочный магазин. Миссис Файл обещала мне отложить луковицы гладиолусов. Лу спит?
— Э... да, мама.
— Она не рассердится, что ты взяла ее юбку?
— Я спросила...
— Хорошо. Возьми зонтик. По радио обещали кратковременный дождь.
Альдо Бонавенте мрачно смотрел в синие глаза своего отражения. Интересная бледность придавала его смуглым скулам несколько сероватый оттенок, в остальном же он был до отвращения безупречен. Волевой подбородок, таинственный стальной блеск в глазах, безукоризненный пробор. Галстук... этот чертов, не желает завязываться! Ну его совсем. Нет, нехорошо. Как-никак, Альдо идет делать предложение.
При одной этой мысли он снова расстроился. Чтоб он провалился, автор той паршивой книжонки, со своими быстрыми и нестандартными решениями! Сейчас, то есть через час без малого, красивая девушка даст Альдо пощечину и гневно уйдет, не обернувшись. Потом Альдо вернется в Корильяно, и папа добавит. Потом его все-таки женят на ком-нибудь типа Анжелы или Вероники, и жизнь потеряет смысл, потому что ни Анжела, ни Вероника никогда не позволят ему передать все дела Джакомо, а значит, придется заниматься тем, к чему он не имеет ни малейшего стремления, да и способностей тоже...
Жалкой развалиной, находящейся на последней стадии самоуничижения, Альдо Бона-венте выполз из отеля. Портье пожелал ему приятной прогулки, на что молодой человек едва не ответил «Прощайте навсегда!». Арендованная машина не желала открываться, и Альдо с большим опозданием понял, что руль находится совсем с другой стороны...
Положительно, в таком состоянии нельзя делать предложение!
Он приехал на место ровно через десять минут, а значит, в запасе у него оставалось еще полчаса как минимум, поэтому Альдо в самом мрачном настроении заказал себе кофе и предался воспоминаниям. Надо настроить себя на боевой лад, а для этого достаточно представить, что было бы, если бы тогда он не сбежал...
Анжела Кастровиллари и Вероника Фабиани были его кошмаром с юных лет. Семьи дружили между собой, поэтому две воображалы, одна блондинка, другая рыжая, проводили в Корильяно чуть не каждое лето. Как и положено девочкам, повзрослели и поумнели они значительно раньше Альдо, и он сильно подозревал, что матримониальные планы зародились в их хорошеньких головках еще тогда, когда у Альдо и голос не до конца сломался. Дальше — больше.
Вероника стала бизнес-леди, Анжела предпочла оставаться в рядах золотой молодежи. Дружили они между собой так же, как могли бы дружить две кошки, и основным камнем преткновения был Альдо.
Он и глазом не успел моргнуть, как Анжела закрутила с ним бурный роман. Она благоразумно решила не пугать его сразу неприятными выражениями типа «семья», «венчание» и «а куда мы поедем в свадебное путешествие, милый?», и потому Альдо позволил себе увлечься довольно сильно. К счастью, в этот момент в ряды «золотой молодежи» влился молодой Джон Морган, сын и внук миллионеров, наследник и прочая, а кроме того спортсмен и авантюрист по натуре. Анжела не устояла перед обаянием молодого американца и сообщила Альдо о разрыве, в глубине души полагая, что это подстегнет его ревность, а значит, привяжет его еще сильнее. Альдо убедительно страдал, Джон, натура добродушная и бесхитростная, столь же убедительно раскаивался, а потому так и не узнал, сколь велика была благодарность, которую испытывал к нему поверженный и брошенный соперник. Альдо сообщил Анжеле, что едет домой зализывать раны (что было чистой правдой, потому что темперамент у Анжелы был весьма...), и укатил к маме и папе.
Вероника гостила в замке. Кроме того, Вероника была бизнес-леди. Необходимые калькуляции в ее голове совершились почти молниеносно, и уже через пару дней они с Альдо ездили верхом по живописным окрестностям, дружески болтая и грубовато подтрунивая друг над другом. Безошибочно избранный умницей Вероникой образ подруги-детства-и-своего-в-доску-парня сработал, и очень скоро Альдо уже не мыслил себе жизни без ее грубоватых, но точных советов и готовности выслушивать любые его сентенции.